Город интернациональных традиций

Смутное, неспокойное время пришло на нашу землю. Нет такого дня, когда бы радио или телевидение, центральные газеты и журналы не приносили бы потрясающую весть о все новых и новых межнациональных конфликтах. А сопровождаются они не просто полемикой о суверенитете, не просто спорами о территориальных неувязках, но и порой непримиримой враждой, кровавыми распрями.

Казалось бы, а нам-то — троичанам, что до всей этой между усобной грызни, до всех этих стычек. Ан нет! Оказывается и до нас, пусть глухо, но все же доходят отзвуки тревожных событий в Нагорном Карабахе, Молдове, Чечено-Ингушетии, Прибалтике... И что самое страшное, так это то, что эти отзвуки сеют в душах некоторых из троичан семена сомнений и межнациональной подозрительности.

Не знаю как вам, дорогие читатели, а мне лично приходилось не раз и не два выслушивать разноречивые эмоциональные высказывания отдельных горожан. Одни из них утверждают, что Троицк — это исконно татарский город. Другие доказывают, что стоит он якобы на насильственно захваченной русскими у казахов земле. Третьи же не соглашаются ни с первыми, ни со вторыми и выдвигают свой аргумент, мол только башкир надо считать коренными жителями, остальные все — колонизаторы или пришлые.
Спрашивается, какая из этих версий основана на истине? Ответить можно однозначно. Никакая. В подтверждение такого вывода давайте обратимся к исторической летописи.
Так вот, на одной из ее страниц мы можем найти полное отрицание первой версии. Дело в том, что татары в массе своей обосновались в Троицкой крепости где-то в конце сороковых, в начале пятидесятых годов 18-го столетия. То есть в ту пору угасания военно-оборонительного значения крепости и становления меновой торговли и Троицкой ярмарки. Первые семьи татарских купцов были завезены в Оренбург в Сеитову слободу и в Троицк в Нижний Форштадт И. И. Неплюевым из Астрахани и Казани «дабы торг вели».
Довод о том, что Троицк воздвигнут на захваченной у казахов земле, надуман и необоснован с любой точки зрения. И прежде всего с той, что не было никакого захвата казахской территории, а было, как трактует история, такое обстоятельство, когда «Абдул-Хаир, хан Малой Киргиз-Кайсацкой орды, теснимый джунгарами, решил отдаться под покровительство России... В 1730 году он начал переговоры с уфимским воеводой бригадиром Бутурлиным, а вскоре затем отправил своих посланников Кутлу-Бега Коштаева и Сеида-Кули Кайдагулова в Петербург...».

С этой же целью, но уже в январе 1733 года депутация киргизских старшин не только Малой орды, но и Большой и Средней орд, возглавляемая сыном хана Эрали-Султаном, вновь побывала в Петербурге и наконец-то добилась высочайшего согласия и царской милости на принятие киргиз-кайсацких орд в подданство России. Как говорится, комментарии излишни.

Абсолютно нет никаких оснований заявлять о башкирах, как о коренных жителях окрестностей Троицка. Действительно, оседлые башкиры являются аборигенами Южного Урала, это на их землях располагается большое количество сельских и городских поселений нынешней Челябинской области. Однако, на территории Башкирии находилась лишь мизерная часть Троицкого уезда — его северо-западная окраина (район нынешнего г. Миасса).

А вообще-то спор о том, кто «хозяин земли», кто ее исконный владелец — дело никчемное, бесперспективное. Из древних письменных источников, из материалов археологических раскопок видно, что наше степное Зауралье в первом тысячелетии до н. э. было заселено скотоводческими племенами ираноязычных сарматов и аланов.
Названия некоторых рек, урочищ, поселений, имеющих фино-угорские топонимы, свидетельствуют о том, что до тюркоязычных народов, то есть до первых веков уже нашей эры, в междуречье Уя и Увельки жили именно те племена, которых можно было бы по праву назвать — хозяевами земли. Так что немудрено, что, к примеру, те же унгры (венгры) могут считаться аборигенами наших мест.

В общем давайте не будем спорить о том, кто из нас коренной, а кто пришлый. Лучше возьмем пример с наших предков, с троичан старших поколений, которые всегда жили в мире и полном согласии. И это, учтите, тогда, когда была сильна вера в бога, когда исповеды-вались различные религии. И еще одно. Для того, чтобы меньше возникало бездоказательных гипотез, сомнений, меньше было эмоциональной сумятицы — давайте-ка лучше изучать историю родного края, его прошлое. Давайте помнить истину: тот, кто не знает прошлого, у того нет настоящего и не появится будущего.

В первые годы своего существования Троицк, как об этом свидетельствуют архивные документы, был в основном населен «отставными от воинской службы штаб, обер и унтер-офицерами, солдатами, малолетками и казаками».

Очень незначительной была первоначально так называемая обывательская прослойка. К примеру, из описа-ния,составленного землемером Головачевым следует, что в конце XVIII столетия в городе было: «Купеческих домов 12, в них купцов мужеского полу 17, женска 13. Мещанских домов 13, в них мужеска 30, женска 24. Разночинческих дворов 96. В них мужеска полу 122, женска 187. Священно- и церковнослужительских 3 двора, в них мужеска 12, женска 15. Дворовых людей, состоящих при домах: мужеска 41, женска 31 душа». И были «души» в основном русские, исповедывавшие православную веру. Не случайно поэтому даже тогда, когда город уже имел «улиц больших 4, выходящих проулков 10» первыми культовыми зданиями были: «Собор каменный во имя живоначальной Троицы, приходская церковь о двух этажах во имя Николая чудотворца с приделом успения Присвятые Богородицы».

В последующие годы, когда Троицк из порубежной крепости превратился в город торгов.ой славы, в административный центр огромного уезда, то вполне понятно, он вырос из «первоначальных одежд» и описание о том, что «оный расположен на возвышенном ровном месте при большой столбовой дороге, лежавшей из города Уфы и приближности реки Уя. Выстроен по прожектерованному плану, имеет фигуру правильного параллелограмма. Огражден валом и рвом с девятью по углам и на средине бастионами. В окружности имеет 2 версты 396,5 сажен, «навечно ушло в историю».

Рос город, раздвигались его границы и соответственно росла численность проживающих в нем. Счет «душ» уже шел не на десятки и сотни, а на тысячи. Причем, как и в годы основания Троицка, преобладающая часть населения — русские. Разве не об этом свидетельствует тот факт, что к столетнему юбилею города в нем уже действовало 10 православных церквей.

При этом каждая из церквей воздвигалась, как правило, на вновь обживаемом месте «городской селитебной земли», или как мы бы теперь сказали — во вновь строящемся микрорайоне. Православные храмы не только в предместьях и слободах города, но и в его центре выполняли главенствующую роль на строго определенной территории — приходе. К примеру, церковь во имя Александра Невского, в просторечии называемая Амурской церковью, обслуживала прихожан предместий Амур, Кирсараи и других заречных слобод. В этом, как и в других храмах, не только проводились богослужения, но и свершались акты гражданского состояния, в частности, велись метрические записи на вновь рожденных.
Некоторые из церквей имели специфическую направленность и вели службу в основном с определенным составом верующих. Взять, допустим церковь, действующую при мужской гимназии. Или гарнизонную церковь Здание этой церкви сохранилось и поныне. Расположено оно на Майской площади и используется сейчас как лыжная база и дискотека.
Для большинства троичан эта церковь известна как казачья или тюремная. В чем дело, откуда такая разноречивость? В том, что первоначально церковь, воздвигнутая на плац-парадной площади, была рассчитана на проведение молебнов для расквартированного в соседних казармах казачьего полка. В годы гражданской войны, в черную годину белочешского мятежа и карательных экспедиций колчаковцев, казачья церковь превратилась в тюремную. А вот ныне действующая церковь но имя Дмитрия Солунского в свое время считалась как кладбищенская.

На особом счету были два монастырских храма. Известный русский географ П. П. Семенов-Тянь-Шан-ский, организатор первой в России переписи населения (1897 год) в многотомном труде «Россия. Полное географическое описание нашего Отечества» рассказывая о Троицке, в числе основных достопримечательностей нашего города назвал «Казанский женский монастырь» (нареченный так в честь Казанской иконы Божьей Матери).

В этом монастыре, по данным П. П. Семенова-Тян-Шанского, проживали 31 монахиня и 112 послушниц. Монастырь был основан в 1851 году и располагался рядом с православным кладбищем. Сейчас на территории монастыря размещается авиационно-техническое училище.

На фоторепродукции старинной почтовой открытки изображено два монастырских храма. Слева вы видите церковь во имя Преображения Господня (сейчас идет ее реставрация). Построена эта церковь в конце прошлого столетия. А справа от нее — не сохранившееся здание церкви «Во имя живоначального источника Пресвятой Богородицы». Этот храм был воздвигнут в 1878 году. Оба этих храма сооружались на пожертвования прихожан, на благотворительные средства купцов И. Васильева, В. Пупышева, П. Татаринова, К. Сыромятнико-ва и других.

При Казанском женском монастыре действовала женская школа «для девочек со стороны». При некоторых других городских церквях работали приходские школы в которых мальчики и девочки изучали азы грамоты.

Все без исключения православные церкви города как бы выполняли роль идеологических центров. С их амвонов звучали не одни молитвы, но и проповеди, призывающие верующих не только «возлюбить ближнего своего», но и «не держать зла к иноверцам», делать все, чтобы сила покаяния и прощения всегда превосходила силу мстительности и греха.
И совсем не случайно поэтому в нашем городе никогда не возникали национальное противоборства, не одна из этнических общин не довлела над другой, не кичилась своим превосходством. А ведь судя по переписям населения дореволюционных лет, каких только наций и народностей не было среди троичан. Это выходцы из Малой России, валахи, персы, армяне, мордва, турки, поляки, черемисы, ногайцы, калмыки и другие.

Неоднородным был и состав горожан по принадлежности к сословиям. Так по сведениям за 1870 год среди троичан преобладали мещане, казаки и крестьяне. В городе проживало 437 дворян и самым малочисленным было сословие купцов. Их число едва переваливало за полсотни. И опять-таки эта разносословность не была почвой для противостояния.
Пестрой была и принадлежность троичан по вероисповеданию. Помимо двух основных групп населения православных и мусульман в городе проживало много католиков, иудеев, протестантов, всевозможных раскольников. Но все они жили по-добрососедски, всегда находили мирный деловой язык, налаживали общечеловеческие связи, обходились без религиозных склок и национальных дрязг.

Одним из самых первых реформаторских шагов, предпринятых И. И. Неплюевым при вступлении в должность начальника Оренбургской экспедиции, а затем и губернатора, стал решительный отказ от миссионерской русификаторской политики. Вместо насильственного крещения «инородцев» преследования «бусурман», по его повелению при всех, даже сельских мечетях открываются мектебе — начальные школы. В Оренбурге образовывается правление «Духовное собрание для заведования лицами магометанской веры».

Ярким примером взаимопонимания двух еще вчера враждебных религий служит тот факт, что буквально бок о бок с заглавным православным храмом — Свято-Троицким собором отводится место под строительство первой в Троицке мусульманской мечети. Надо заметить, что эта мечеть была истинным архитектурным чудом, бесценным творением искуснейших устодов (мастеров) древнего Востока. Жаль, очень жаль, что этот памятник был стерт с лица земли совсем недавно, в конце пятидесятых годов. Данная мечеть удачно вписывалась в прибрежную панораму и, устремляясь стрельчатым минаретом и шпилем с полумесяцем ввысь, прекрасно дополняла величественный вид многоглавого Уйского собора. Двуединый ансамбль собора и мечети был не только доминантой для града Троицка, но и манящим маяком для бесчисленных торговых караванов, идущих с юга.
Примечателен и такой штрих. Если Свято-Троицкий собор являлся основанием «Соборного проулка (ул. им. Володарского), то от его соседки — магометанской мечети начинался другой переулок центральной части города — Татарский (им. 30-летия ВЛКСМ). Таким образом дворовые усадьбы русских, чьи дома стояли по Соборному переулку, вплотную примыкали к усадьбам домовладельцев татар Татарского переулка.

Аналогичные примеры можно привести и из других предместей, слобод и посадов города, где мечети и церкви добрососедствовали многие десятки лет, не выдвигали друг другу никаких претензий. Даже такой известный во всем «магометанском Востоке», широко признанный центр пропаганды Ислама, как медресе «Расулия» находился рядом с Амурской церковью.

И так было не только в Троицке, но и во всех поселениях уезда. К примеру, в станице Варна население которой состояло из татар, квартировал казачий гарнизон, где несли службу татарские и русские казаки из Увельки, Еткуля, Ключевки и других станиц и поселков третьего отдела Оренбургского казачьего войска. Командование в гарнизоне осуществлялось татарами, есаулами братьями Кочуровыми.

Если для казаков, исповедующих ислам, имелись в станице мечети и казаки — мусульмане, как и подобает истинным правоверцам, свершали, допустим, перед отбоем пятый ритуальный намаз, то их православные однополчане перед отбоем обращались к богу со своими вечерними молитвами. Это было в порядке вещей и ни у кого не вызывало никаких недоразумений. Словом, бытовавшее среди мусульман изречение: «Бог один — вера разная» и было тем буфером взаимопонимания и веротерпимости.

Кстати, даже ортодоксальные приверженцы Корана наряду с основополагающими догмами Мухаммеда веровали в ветхозаветных пророков: Аврама, Моисея, Иисуса Христа (Иса). В начале XX века, когда в устои ислама стало проникать течение бабидов, провозглашавших приход нового пророка, мистический фанатизм правоверных стал уступать место более здравому смыслу, одобряющему гума.ыые методы преподавания в мектебе, приветствующему прогресс — телеграф, печать, железные дороги. Но самым существенным фундаментом для мирного сосуществования христиан и мусульман явилось новое учение, направленное на возможность непосредственного единения верующих с Аллахом, при помощи сосредоточенного самоуглубления. Проповедуя отречение от всего греховного, мирского служители культа брали за основу изречение Мухаммеда о том, что истинная «священная война» (джихат, газават) заключается не в сражении с неверными, а в борьбе против страстей своей собственной души и плоти. Таким образом, утверждение о вечной вражде и непримиримости христианства и магометанства не всегда имело твердую почву. Наоборот, больше есть фактов, говорящих не о вражде, а о взаимопонимании, взаимообогащении этих религий.

В свое время автору этих строк пришлось побывать во всех столичных и в большинстве областных центров бывших союзных республик: Казахстане, Узбекистане, Туркмении, Таджикистане и так далее, поколесить по их дорогам. И вот в ходе этих поездок, в результате знакомств со всемирно известными историческими памятниками древнего Востока, часто возникал вопрос, почему архитектура культовых зданий, тех же мечетей ничего общего не имеет с мечетями Троицка? Если наши мечети выделяются конструктивной стройностью, устремленностью в поднебесье и их венчает полумесяц, то мечети среднеазиатских городов и сел, как правило, приземистые.
На интересующий меня вопрос ничего вразумительного не могли ответить ни экскурсоводы, ни священнослужители, ни научные сотрудники исторических музеев. И только при встрече в Ташкенте с нашим знаменитым земляком, лауреатом государственных премий, ученым искусствоведом, живописцем-монументалистом, народным художником Узбекистана Ч. Г. Ахмаровым, удалось наконец-то найти нить к разгадке.

Неповторимость стиля и самобытность архитектурного облика мечетей в Оренбургской губернии, по мнению Чингиза Габдурахмановича, объясняется влиянием российского зодчества. Немалую роль в этом играла и подоплека состязательности.

Представьте себе такую картину. Стоят рядышком два культовых здания — высочайший православный храм, гордо взметнувший купола и кресты ввысь, и мусульманская мечеть,едва возвышающаяся над землей, мало чем отличающаяся от обывательских строений. Сравнение, естественно, в пользу первого. И поэтому вполне понятно, никакой декор, никакая облицовочная глазурь мечети не выдержит конкуренции.

В общем за два с половиной века можно найти десятки, сотни фактов взаимопонимания культур, взаимообогащения мусульманской и православной религий и только единичные эпизоды вражды и неприязни. Особо ярко это проявилось в годы гражданской войны, когда интервенты сделали ставку на мусульманские религиозные организации в борьбе против Советов. Усилилось это противостояние в момент создания при правительстве Колчака «Мусульманского отряда зеленого знамени», с возникновения полков имени Мухаммеда, на знаменах которого было начертано: «Хочешь быть спасенным, бей большевиков». От этой искры и вспыхнет впоследствии пламя, в кровавых отблесках которого вчерашние призывы бить большевиков и уничтожать Советы, перерастут в лозунги антирусской направленности вроде: «Во имя Аллаха — за шариат», перерастут в национальную контрреволюцию, в басмачество. Но благо, что заблуждение это было недолговечным.

Тот, кто хотя бы бегло в общих чертах желал интересоваться историческим прошлым нашего города, знает, что во все годы Троицк был многонациональным, был городом существования многих культур и религий. Помимо 12 православных церквей и 6 мусульманских мечетей в нем действовали молильные дома, католический костел.

В конце XIX столетия, в Троицке сначала постепенно, а затем ускоренным темпом формируется новая община приверженцев иудаизма. В первом десятилетии XX века данная община по числу исповедающих иудаизм выходит на третье место после православной и мусульманской, строит собственное культовое здание — синагогу в Кол-бинском переулке (им. Селивановой, 33) испрашивает у городских властей участок земли под еврейское кладбище.

Позднее зарождение еврейской общины в Троицке объясняется тем, что по закону царского правительства евреям было запрещено пребывать «ни проездом, ни жительством» в наших уральских краях. А тем более в торгово-ярмарочном Троицке. Здесь градоправители и купцы хорошо помнили слова императрицы Елизаветы Петровны, которая под предлогом защиты православия, а фактически с целью охраны Российского капитала от еврейской конкуренции заявляла: «От врагов христовых не желаю интересной прибыли». Эту же цель преследовала и другая императрица Екатерина II.

Шли годы, менялись цари, однако не менялись законы, запрещающие евреям покидать черт у оседлости. И только в так называемую «эпоху великих реформ» (1859—65 годы), чтобы отделить от общей массы еврейского населения людей влиятельных по богатству и образованию, было разрешено повсеместное жительство «еврейским купцам, пребывающим в черте оседлости в первой гильдии не менее пяти лет», а также евреям, имеющим ученую степень или высшее образование.

Это послабление и явилось первым стимулом к переезду на постоянное место жительства в восточную часть России евреев врачей, фармацевтов, преподавателей иностранных языков, а в последующие годы и высококвалифицированных ремесленников — часовых и ювелирных дел мастеров, портных, полиграфистов, закройщиков, фотографов и т. д.
Интернациональный характер Троицка, отсутствие межнациональных противоборств, межрелигиозных конфликтов по нраву пришлись новопоселенцам — евреям, вырвавшимся из Полоцкой, Волынской, Могилевской, Тавридской, Витебской и других западных губерний. Обосновавшись на новом месте, евреи напрочь стали забывать о тех антисемитских притеснениях и гонениях на них в «местах оседлости».

Даже в пору черносотенных еврейских погромов, в нашем городе евреи чувствовали себя в безопасности. Они были на равных со всеми горожанами. Исключение лишь составляли разве евреи политические ссыльные, такие как П. Зиссер, семья Сосновских и другие, за которыми неусыпно вел догляд жандармский полковник Кучин. О том, что еэреям не чинили никаких помех городские власти, хорошо видно на примере игнорирования ими закона от 1887 года о «процентной норме», ограничивающий прием еврейских детей в гимназию, городское или уездное училище. И если бы не стойкость троицких купцов, да строго-ревностное соблюдение правительственного закона, гласящего «никто из евреев не может содержать никаких аренд, шинков, кабаков и постоялых дворов ни под своим, ни под чужим именем», то евреям в Троицке жилось бы вообще как «у Христа за пазухой».

Всем нам — троичанам, как жителям города так и села, татарам, украинцам, казахам, русским, башкирам, нужно критически со здравым смыслом подходить к любым этническим проблемам. Следует помнить и гордиться тем, что наш регион был прародиной индоевропейской цивилизации, что на территории бывшего Троицкого уезда (округа) открыт всемирно известный Аркаим — одно из самых древнейших поселений на планете.

Именно обитатели Аркаима и соседних доисторических стоянок, жившие здесь десять тысяч лет назад, были подлинными хозяевами нашей южно-уральской земли, а все последующие за ними нации и народности, кочевые и оседлые племена, ханства и орды, сменяющие друг друга на протяжении многих веков и тысячелетий, больше всего подходят под категорию временных, пришлых обитателей, из которых никто никому не должен. А все они, и в том числе и мы, являемся должниками истории, не имеющие права переиначивать ее на свой лад, фальсифицировать.

Эта статья взята из книги Евгения Скобёлкина и Искандара Шамсутдинова: «Возвращаясь к прошлому»