Синематограф, театр, газеты |
|
|
|
Знатные купеческие династии Троицка не только задавали тон в делах коммерческих, но и ощутимо влияли на весь жизненный уклад города, так как их стараниями открывались все новые и новые учебные заведения, библиотеки, даже театры. Среди бытовавших в городе купеческих династий за отменную благотворительность особым уважением и почетом пользовалась династия купцов первой гильдии Радеевых. Унаследовав от своих предков не только определенный капитал, но и, что самое главное, предпринимательский талант братья Иван, Лаврентий и Григорий Радеевы, как заправские негоцианты, так развернули коммерцию, что за короткий срок во много раз приумножили отцовское состояние. Действуя слаженно и согласованно во всем, братья в начале нынешнего столетия пришли к выводу — обособленно повести торговые дела, открыть каждому свои магазины, торговые дома, построить собственные жилые особняки. Торгуя удачливо, «фартово», с прибылью, братья Радеевы в душе завидовали тому, с каким небывалым размахом было поставлено дело у братьев Яушевых. И они стали все чаще подумывать об открытии своего торгового пассажа. Обладая решительной хваткой, братья без долгих колебаний взялись за осуществление задуманного, получив от городской управы место под строительство здания пассажа, согласовав размеры вносимых паев, определив источники закупки товаров, заключив договор с архитектором и строителями, они готовы были приступить к делу. Но жизнь и время распорядились так, что их благим намерениям не суждено было сбыться. Надвигающееся смутное время, предреволюционные раскаты, эхом долетавшие до Троицка, внесли сумятицу в умы младших Радеевых, которых не прельщала отцовская купеческая стезя. Иные мечты были у молодых наследников. Сын Григория Дмитриевича Радеева, Андрей, не в пример двоюродным братьям не впал в «вольнодумство» и не утратил предпринимательской тяги к умножению наличного капитала. Хотя и он, в какой-то степени поддавшись веяниям бурного времени, решил отойти от традиционного семейного источника доходов — продажи так называемых колониальных товаров, а пополнять капитал за счет совершенно необычного для Троицка дела — показа «живых картин». В самом центре города, на участке испрошенном у городских властей под строительство «Торгового пассажа братьев Радеевых с сыновьями», Андрей, несмотря на упорное сопротивление отца и его братьев идет, как говорится, «ва-банк», вкладывает все свое состояние в строительство так называемого «электрического театра». Большие деньги, вложенные в строительство в сочетании с энергичными действиями неугомонного заказчика, позволили в считанные месяцы возвести здание, установить киноаппаратуру, приобрести киноленты, нанять киномеханика. Благодаря этому азиатский уездный Троицк, не в пример даже некоторым губернским центрам, заимел собственный синематограф с космическим названием «Марс». Характерна такая деталь, что синематограф «Марс» начал функционировать в 1910 году, практически став ровесником одного из самых старейших кинотеатров Москвы «Художественный». Электрический театр или синематограф «Марс» оказался не «блажью и расточительством денег», как это предрекали отец и другие родственники Андрея, а наоборот, довольно прибыльным и, самое главное, нужным городу культурным и, в полном смысле этого слова, общенародным заведением. Синематограф «Марс», как яркая притягательная звезда, манил к себе троичан и гостей города, манил необычностью волшебного зрелища, возможностью увидеть «живые картины» о хроникальных событиях в российской державе, эффектные повестования игровых фильмов. А фильмы, судя по броской зазывной рекламе уездной газеты «Степь» шли первоначально французской кинофабрики Шарля Пате, с такими интригующими названиями, как «Убийство герцога Гиза», «Скорбящая мать», «Я обвиняю». Особой популярностью пользовались картины с участием знаменитейшего в мировом кино артиста Макса Линдера. Большой зрительский ажиотаж вызывали и фильмы отечественного производства, фильмы первых российских кинорежиссеров и сценаристов Владимира Гардина и Якова Протазанова. В частности, с небывалым успехом демонстрировались первые фильмы Я. Протазанова «Пиковая дама», «Отец Сергий», с неменьшим успехом шли его послереволюционные фильмы начала 20-х годов, такие как «Аэлита», «Процесс о трех миллионах», «Закройщик из Торжка» и т. д. С восторгом отмечала местная пресса 1914 года фильмы В. Гардина по романам Л. Толстого «Анна Каренина» и «Крейцерова соната». Кстати заметить, что В. Гардин был учителем и наставником Евгения Червя-кова, начавшего путь в большое кино в Троицке. Образно говоря, валом валили троичане в кинотеатр «Марс», шли сюда люди разных сословий. Даже заядлые театралы, истые поклонники одной из старейших на Урале артистических трупп — зимнего драматического театра, завсегдатаи летней опереттки и любители Троицкого цирка отдавали предпочтение синематографу, стремились попасть в электрический театр «Марс». А коли так, то само собой разумеется, что доходы, получаемые от демонстрации фильмов, сполна окупили все расходы на строительство кинотеатра и вскоре стали давать чистую прибыль. Завидуя Андрею Радееву, его «живой деньге» многие из троицких купцов были настроены открыть подобные театры. И действительно, вскоре напротив здания Николаевского первого приходского училища (ныне лицей) наискосок от кинотеатра «Марс» на углу Нижегородской (Советская) улицы и Марковского переулка (ул. Красноармейская) как на дрожжах поднялось здание нового электрического театра с громким названием «Фурор», что в переводе на русский язык означает публичный успех. Для электротеатра «Марс», точнее для его владельца Андрея Радеева, «Фурор» оказался нежелательным соседом, явным соперником и серьезным конкурентом. Вот от того-то, как уверяли злые языки троицких обывателей, и вспыхнул однажды ярким пламенем «Фурор», превратившись в дым и пепел. Злосчастное место пожарища обнесли наспех временным деревянным забором, который, кстати, красуется до сих пор, скрывая от глаз прохожих обычное пустырище. Что касается синематографа «Марс», то его судьба сложилась на редкость удачно. С первого года основания и до дней нынешних, несмотря на черные годины Первой мировой, Гражданской и Великой Отечественной войн, несмотря на всевозможные превратности и передряги, кинотеатр оставался тем, чем задумывался его основателем Андреем Радеевым. В 1919 году в кинотеатре прошло первое учредительное собрание троицкой комсомолии, в том же году было положено начало демонстрации кинофильмов советского периода. Здесь в 1926 году собирались члены Троицкой ячейки ОДСК (Общества Друзей Советского Кино)
Если бы велась летопись самого старейшего кинотеатра города то несомненно в ней были бы страницы, рассказывающие о том, как троичане восприняли знакомство с первым цветным и широкоэкранным кинофильмами, где бы рассказывалось об их встречах со многими мастерами советского кино, приезжавшими в наш город. К моменту открытия кинотеатра «Марс» в Троицке уже существовал драматический театр, который был открыт в 1881 году. Сцена для профессиональных актеров этого театра была предоставлена в здании дворянского собрания, или, как его стали называть впоследствии, зимнего клуба (ныне здание ГДК). О том, какую популярность имел у троичан драматический театр, можно судить хотя бы по тому факту, что в начале нынешнего столетия общественность Троицка поставила перед городской думой вопрос о строительстве специального театрального здания. Из года в год крепнущий бюджет торгового города, солидные благотворительные вклады купцов-меценатов благосклонное отношение «отцов города» к театральному искусству — все это, вместе взятое, и позволило начать с большим размахом строительство драмтеатра. Участок под него отвели в центральной части города на престижном месте, чтобы лицевой частью здание выходило на Нижегородскую улицу и Бакакинский переулок. По замыслу «отцов города» и городского головы В. Д. Кузнецова, здание драмтеатра по своему величию и красоте должно было превзойти все ранее возведенное в городе, в том числе и такие шедевры архитектуры, как торговый пассаж братьев Яушевых, как биржевая гостиница Г. Башкирова. Приняв к исполнению заказ городской управы, строители, не отступая от извечного архитектурного требования, сформулированного еще древнегреческим зодчим Марком Витрувием, взялись за решение триединой задачи: «польза, прочность, красота». Необходимость решения первой задачи неоспорима, так как драматический театр был нужен городу, он должен был сослужить большую пользу растущей культуре торгового города. А что касается решения третьей задачи из архитектурного трактата — красоты, увы, не получилось. Наружный вид здания, прямо скажем, непривлекателен. Это какая-то буро-красная массивная глыба и не больше. Но не торопитесь с негативными выводами в адрес тех, кто возводил это здание, а лучше присмотритесь повнимательнее, и вы увидите, необычность кладки стен здания. Не в привычную для глаза «в подрезку» или в «подрасшивку» возведены наружные стены и кирпичная изгородь. Сложены они, как сказали бы строители, «в пустошовку». И сделано так не случайно. Оставляя глубокие швы между рядами кирпича, строители рассчитывали на то, что впоследствии вся эта кладка будет оштукатурена или облицована. Однако, заняться ни внутренними, ни отделочными работами строителям не удалось. Мировая а затем и гражданская войны помешали этому. Эскизы декоративной профилированной лепки фасада, убранства интерьера здания, планировка прилегающей территории и многое другое из задуманного осталось пустыми рисунками на бумаге. Не воплотились в жизнь и замыслы троицких мастеров кузнечного дела, участвовавших в конкурсе, объявленном через газету «Степь», в изготовлении ажурных парапетов для крыш, балконов и кирпичной изгороди. Более десятка лет стояли громоздкие стены недостроенного драмтеатра, пугая прохожих пустыми глазницами окон и дверных проемов. Отгремела гражданская, канули в лету военный коммунизм, НЭП, но все никак не доходили руки у городских властей до заброшенной стройки. И когда бы они дошли, неизвестно. Вот тогда-то в спешном порядке кое-что доделали, кое-что приладили, на скорую руку обустроили пустовавшее здание и без особых торжеств сдали его в эксплуатацию под Уральский ветеринарный институт (УВИ), рассчитывая довести все до ума, как только позволят обстоятельства... Да, Троицк начала века в культурном отношении был неизмеримо более значителен Троицка нынешнего. В сравнении с единственной городской газетой, издаваемой сегодня, кажется просто невероятным, что здесь существовало около десятка частных типографий. Хорошо технически оснащенных, высокопроизводительных, таких, какими были типографии владельцев Берха, Се-лянкина, Сосновских. И малые — где хозяин типографии был порой сам же печатником и наборщиком, в распоряжении которого имелось несколько касс со шрифтом, печатная машинка «американка» с ручным приводом. Но характерной особенностью и больших и малых троицких типографий было то, что доля печатания бланочной продукции была мизерной, львиную часть составлял газетно-журнальный выпуск. Именно пресса, точнее все возрастающий спрос на газеты и был стимулом развития полиграфических заведений. Если во второй половине и даже еще в конце прошлого века троичан, его торговых гостей вполне удовлетворял выпуск малоформатных печатных газет, таких как «Троицкий листок объявлений» или «Ярмарочный вестник», то начало второго десятилетия XX и особенно канун Октябрьской революции буквально наводнили Троицк газетами разного калибра и толка. Каких только газет и газетенок тогда не выходило! Это кадетская «Свободная речь», эсеровские «Молодая Россия», «Голос народа», «Свобода народа», октябристско-кадет-ская «Троицкая газета»... В общем, у каждой партии — свой печатный орган. В ту же пору выходили в свет и газеты, защищающие интересы якобы нейтральных к политике купечества и членов военно-промышленного комитета. Это «Степная молва», «Троичанин», «Троицкий вестник». Обособленно от других изданий широко пропагандировала свои взгляды и идеи троицкая окружная газета «Казачья жизнь». И вот на фоне этой газетной разноголосицы твердо и уверенно зазвучало призывное слово уездной экономической и общественно-литературной газеты «Степь». Отличалась «Степь» от всех своих собратьев не только большим тиражом, форматом, умелым оформлением, литературным языком, разнообразием жанров, но и прежде всего тем, что была она своеобразным рупором революционного подполья. Главным фактором, способствующим большой популярности «Степи», было то, что делалась эта газета усилиями прогрессивно настроенных журналистов и их верных помощников — ссыльных и местных социал-демократов С. Жеребцова, И. Кочинского, Т. Дерибаса, Н. Васильева, С. Артецкого, И. Шамшурина, А. Браиловского и других. Особенно громко и прямо-таки по набатному зазвучал голос «Степи» в пору так называемого нового революционного подъема, когда в 1912 году по заданию большевистской газеты «Правда» в Троицк из Петербурга приезжает революционер-профессионал, поэт-фельетонист Федор Сыромолотов («Федич»). Занимаясь работой по возрождению в Троицке нелегальной организации РСДРП, Ф. Ф. Сыромолотов устраивается на должность секретаря редакции газеты «Степь» и вскоре становится ее фактическим редактором. Официально же редактором был Шмуль Сосновский, он же издатель и владелец типографии «Энергия». В 1914 году к сотрудничеству в «Степи» Федор Сыромолотов приглашает сосланных из Питера на Урал правдистов Дмитрия Одинцова, Льва Сосновского, Льва Фабриканта (Страховенко). Из Екатеринбургской газеты «Уральская жизнь» переходит в «Степь» Самуил Цвиллинг. В июле 1915 года по распряжению оренбургского генерал-губернатора Сухомлинова бунтарскую «Степь» закрывают за то, что она приняла «крайне вредное направление». Подпольная организация РСДРП налаживает взамен закрытой «Степи» выпуск другой большевистской газеты «Степная молва», редактировал которую С. С. Ужгин. Однако через три месяца под давлением прогрессивной общественности выпуск «Степи» был возобновлен. С 23 апреля 1917 года «Степь» начала выходить, как орган Троицкой организации РСДРП с марксистским эпиграфом «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» Редактировали в это время «Степь». Ф. Сыромолотов и Г. Зайцев. Говоря о самом популярном и. солидном троицком издании, о газете «Степь», нельзя умолчать о том, что возникла она не на пустом месте. Ее предшественницей была ежедневная общественно-политическая уездная газета «Зауралье». Редактировал «Зауралье» политический ссыльный Павел Александрович Зиссер. В числе сотрудников редакции был Леонид Кулик — создатель и организатор подпольной социал-демократической организации в Троицке, впоследствии видный советский ученый. К определению Троицка, как города газетного, можно с полным основанием добавить, что был он в свое время городом издательским, так как в его типографиях печатались не только газеты, но и журналы. В частности, мы, троичане, можем гордиться тем, что в нашем городе в 1911 году было налажено издание самого первого в мире журнала на казахском языке «Ай-кап». Редактором и основателем «Ай-капа» был публицист и писатель Мухамеджан Сералин, секретарем редакции — татарский поэт Укрем Галимов. На страницах этого журнала увидят свет первые поэтические строки и строки прозы первых казахских писателей-просветителей Б. Уте-леулова, С. Кубеева, Б. Маилина, Т. Жамартбаева, Б. Кулиева и других. В журнале «Ай-кап» будут опубликованы первые поэтические произведения учащегося троицкой медресе «Расулия», впоследствии основоположника казахской реалистической литературы Султанмах-мута Торайгырова. «Ай-кап» дал путевку в большую литературу крупнейшему писателю-демократу, а затем советскому поэту и государственному деятелю, занимавшему одно время пост председателя совнаркома Казахстана Сакену Сейфуллину. В «Ай-капе» опробовал свое перо и другой, не менее известный казахский писатель и журналист, поэт-сатирик Сабит Донентаев. О журнале «Ай-кап» в первом томе Большой Советской Энциклопедии сказано, что он «защищал интересы бедноты, призывал народ к просвещению, к прогрессу, сыграл большую роль в становлении казахской прозы, драматургии, литературной критики, а также литературного языка. Был закрыт по цензурным соображениям». Те, кто интересуется историей родного края, хорошо знают, что с нашим городом многое связано в жизни башкирского писателя Мажита Гафури, татарского поэта Габдуллы Тукая, народного поэта Каракалпакии Ажинияза Косыбай-улы, казахского писателя Ибрая Алтынсарина. Да это и немудрено, так как Троицк в былые времена считался не какими-нибудь захолустными задворками Российской империи, а порубежным центром нескольких национальных культур. Здесь в 1911 —1916 годах по бывшей Оренбургской улице (ныне Октябрьская) в собственном доме X. Г. Танеева располагалась редакция татаро-башкирского сатирического журнала «Акмолла». Кстати заметить, что данный журнал был назван так в честь известного башкирского поэта-просветителя, выпускника троицкой медресе Мифтахетдина Камалетдиновича Акмуллы. Для более полного представления о наличии полиграфической базы в Троицке, о размахе издательской деятельности следует сказать и то, что здесь выпускали художественные почтовые открытки с видами города Троицка, прекрасно исполненные Загорским и Сосновски-ми. В Троицке печатались не только газеты и журналы на разных языках, но и книги. Так, первые книги писателей Борисоглебского Михаила Васильевича (псевдоним Михаил Одинокий), Кривощекова Александра Ивановича (отец поэта Бориса Ручьева) и других были исполнены в частных типографиях Троицка. Словом, прав был историк и публицист Борис Мещеряков, называя Троицк самым газетным городом на Урале. Эта статья взята из книги Евгения Скобёлкина и Искандара Шамсутдинова: «Возвращаясь к прошлому» |
